Статьи

Актуальность. Особый статус социальной психологии, обусловленный ее возникновением на стыке социологии и психологии, порождает необходимость поиска новых методологических решений для исследовательских задач. Сегодня в психологии наблюдается тенденция к преодолению качественно-количественной дихотомии и рост интереса к «смешанным» методам исследования. В связи с этим актуален обзор существующих работ, посвященных стратегиям смешанных методов, и систематизация полученных знаний в контексте обозначенной проблематики. Для включения смешанных стратегий в исследовательскую практику насущно необходим анализ типов дизайна, сочетающих различного рода методы исследования.

Цель исследования заключалась в проведении сравнительного анализа типов дизайнов смешанных методов, предложенных зарубежными учеными в области общественных наук, а также разработка оптимальной модели дизайнов смешанных методов для социально-психологических исследований.

Методы. Типы дизайнов смешанных методов, предложенные Морганом, Магетти, Крессвелом и Кларком, сравнивались по следующим критериям: этапы совмещения качественного и количественного подходов, временная последовательность их применения в рамках одного исследовательского проекта, акцент на специфику задач в зависимости от подхода.

Результаты. С опорой на теоретический материал и результаты сравнительного анализа имеющихся классификаций разработана модель дизайнов смешанных методов, включающая пять дизайнов, различающихся по последовательности использования методов, их приоритетности и по характеру решаемых с их помощью задач: поисковый, конструирующий, обобщающий, объяснительный (качественно-ориентированный и количественно-ориентированный).

Выводы. Предложенная модель дизайнов смешанных методов представляется оптимальной для использования в социально-психологических исследованиях, поскольку позволяет руководствоваться одновременно объективистскими и субъективистскими установками, сочетая их в зависимости от целей и задач исследования.

Актуальность работы обусловлена необходимостью расширения подходов в профилактике дезадаптивных форм поведения подростков.

Цель. Поиск особенностей представлений о смерти в младшем и старшем подростковом возрасте на основе анализа отечественных и зарубежных исследований.

Результаты. Рассмотрены когнитивный, эмоциональный и мотивационно-поведенческий компоненты представлений о смерти. Показано, что в процессе становления подростка осуществляется преобразование когнитивного компонента: от понимания смерти как перехода в иное состояние до осознания абсолютной конечности существования. При этом особое значение имеют изменения в ценностно-смысловой сфере, когда, при сохранении страха смерти как содержания эмоционального компонента, на первый план выступает гедонистический тип отношения к жизни — фокусировка на важности ощущений значимости и ценности жизни. Зрелое понимание и отношение к теме смерти включает осознание необратимости прекращения функционирования организма и психики, универсальности и причинности этого процесса.

Выводы. Представления о смерти развиваются с возрастом и содержательно различаются у младших и старших подростков. «Созревание» представлений, осознание взаимосвязи жизни и смерти сопровождается переживанием экзистенциального кризиса и, как следствие, может стать предпосылкой для формирования дезадаптивных (аутоагрессивных) форм поведения.

Актуальность исследования определяется необходимостью изучения процессов гендерной социализации в раннем юношеском возрасте в условиях современной социокультурной ситуации, характеризующейся размыванием традиционных гендерных стереотипов и трансформацией базовых представлений о содержании социальных ролей мужчины и женщины.

Цель работы состоит в изучении представлений российских юношей и девушек о современных мужчинах и женщинах.

Методы. Сбор данных проводился с использованием метода свободных описаний, контент-анализ осуществлялся с применением описательной статистики, t-критерия Стьюдента, коэффициента ранговой корреляции r Спирмена, критерия достоверности разности долей. Сравнительно-исторический анализ проводился с использованием данных, полученных в 80-е гг. ХХ века.

Выборка состояла из 353 старшеклассников и студентов колледжей в возрасте 16–19 лет (161 юноша и 192 девушки).

Результаты. Первоначальная гипотеза о сосуществовании в представлениях сегодняшних молодых людей как традиционной, так и современной гендерной модели подтвердилась только в отношении представлений о современной женщине. При ее описании и юноши, и девушки опираются как на традиционные стереотипы женственности, так и на современные представления (андрогинность, эгалитарность). Современный мужчина и юношами, и девушками по-прежнему рассматривается и оценивается сквозь призму стереотипов традиционной маскулинности. Представления девушек о современных мужчинах и женщинах менее ригидны и не столь стереотипны, как у юношей. Они в большей степени отражают происходящую в современном обществе трансформацию жестких гендерных стереотипов. Представления современных юношей и девушек о мужчинах и женщинах во многом сходны с аналогичными представлениями их сверстников советской эпохи. Различия связаны с меньшим вниманием к семейным ролям и большим интересом к внешности, самовыражению, успешности, психологическому здоровью.

Выводы. Несмотря на происходящую в современном обществе трансформацию гендерных стереотипов, российские юноши и девушки в своих представлениях о мужчинах и женщинах по-прежнему опираются преимущественно на традиционные представления о мужественности/женственности.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения влияния жизненной позиции родителей на процесс социализации современных школьников.

Цель. Охарактеризовать особенности взаимосвязи компонентов жизненной позиции отцов и матерей, воспитывающих ребенка в полной и неполной семье, на разных этапах его обучения в школе.

Выборку исследования составили 302 177 родителей учащихся 1–11-х классов общеобразовательных школ из 85 регионов РФ. Рассматривались ответы 16 463 отцов и 285 714 матерей (из них 227 855 женщин, состоящих в браке, 57 859 — женщин, воспитывающих ребенка в неполной семье).

Методы. Родители учащихся начальной, основной и старшей школы отвечали на вопросы анкеты, касающиеся трех компонентов жизненной позиции: ценностных ориентаций, оценки успешности своих жизненных перспектив, оценки значимости для себя тех или иных социальных угроз. Полученные материалы анализировались с учетом влияния как социально-стратификационных факторов (полнота/неполнота семьи), так и возраста ребенка (класс обучения). Для выявления особенностей взаимосвязей компонентов жизненной позиции родителей использовался метод факторного анализа.

Результаты. Исследование показало, что наиболее значимыми жизненными ценностями для родителей являются здоровье, успешная профессиональная деятельность, достижение материального благополучия и счастливая семейная жизнь. При этом для отцов более значимой оказывается ценность профессиональной реализации, а для матерей — реализация в семейной жизни. С возрастом ребенка у родителей актуализируется ценность профессиональной реализации и снижается значимость семейной реализации и достижения материального благополучия, при этом растут негативные оценки своей будущей успешности. В результате факторного анализа полученных данных выявлены особенности жизненной позиции отцов и матерей, воспитывающих ребенка в полной и неполной семье: «принцип дополнительности» в полных семьях и деформация традиционной материнской позиции матерей, воспитывающих ребенка в неполной семье.

Выводы. Проведенное исследование показало значимость различных жизненных ценностей и социальных угроз среди родителей детей разного школьного возраста, что в целом фиксирует своеобразие социально-психологического контекста детско-родительских отношений в семье.

Актуальность. В отечественных монографиях и учебниках описываются только зарубежные психологические парадигмы. Парадигмы, представленные отечественными психологами, дают возможность выхода на уровень общенаучной философской обобщенности, но не конкретизируют собственно психологические парадигмы. Поэтому обращение к системно-комплексной парадигме представляется особенно актуальным на современном этапе развития отечественной психологии.

Цель. Представить системно-комплексную парадигму, основанную на материалах отечественных психологов.

Выборка. Были проанализированы работы 35 ученых.

Методы. Исторический анализ (историогенез) психологических литературных данных зарубежных и отечественных ученых.

Результаты. Исследование показало, что в работах отечественных учёных в качестве предмета психологии рассматривается целостный Человек, который может быть описан в рамках системно-комплексной парадигмы и понят только через взаимосвязь внутреннего и внешнего, биологического и социального, индивидуального и общественного, как система, в её взаимообусловленности и развитии. При рассмотрении феномена человека сочетание структурного, системного и комплексного подходов с эволюционным представляется наиболее перспективным на современном этапе развития целостного человекознания.

Выводы. В статье представлены научные и научно-методические рекомендации, взгляды и позиции авторитетных отечественных ученых (философов, историков, психологов) в обоснование и поддержку системно-комплексной парадигмы отечественной психологии. В рамках этой парадигмы рассматриваются важные проблемы человековедения и человекознания. В условиях научной конвергенции западной и отечественной психологии с целью глубокого и многомерного изучения человека представляется целесообразным отказ от одностороннего применения принципов одной психологической парадигмы и переход к системному и комплексному использованию основных принципов современной психологии в их единстве и взаимосвязи.

Актуальность. Статья посвящена анализу изменений современных научных представлений об одаренности детей в последние годы на примере наиболее известных в мире концепций и моделей. Актуальность исследования обусловлена необходимостью научного обоснования подходов к выявлению, развитию и поддержке одаренных детей как одного из приоритетных направлений системы образования.

Цель статьи — на основании анализа научных публикаций преимущественно последних пяти лет охарактеризовать основные тенденции в эволюции признанных в мире концепций и моделей интеллектуальной одаренности в контексте задач современного образования.

Результаты. Показано, что одной из главных тенденций изменений в концепциях одаренности является расширение и усложнение представлений о ее когнитивных и некогнитивных личностных компонентах и их развитии во взаимодействии с влиянием окружения. Демонстрируется специфика проявлений и развития одаренности в разных видах интеллектуальной деятельности, индивидуальная вариативность динамики одаренности на разных возрастных и образовательных этапах. Обосновывается необходимость построения образовательной среды, способствующей развитию одаренности; создания более сложных, вариативных и динамичных стратегий и методов образования.

Выводы. Результаты исследования расширяют и углубляют представления об одаренности детей и молодежи, демонстрируют вариативность ее когнитивных, личностных, социально-психологических характеристик, создают фундаментальную основу для развития и поддержки передовой образовательной практики.

Актуальность. Статья посвящена психологическому анализу новой для психологии возможного проблемы — возможностного мышления. Обосновано, что если классическая психология была направлена в прошлое, ориентирована на выявление связей прошлого опыта с текущим поведением, то креативный творческий потенциал психологии возможного заключается в том, что очень значительная ее часть устремлена в неизвестное неопределенное будущее. С точки зрения современной методологии научного познания, исследования в психологии возможного основаны на возможностном мышлении, включающем контрфактические рассуждения и интуитивную прозорливость.

Цель исследования: проанализировать теоретико-методологические основания возможностного мышления, основанного на контрфактических рассуждениях и интуитивной прозорливости.

Результаты. Осуществлен аналитический обзор исследований в области контрфактического мышления и интуитивной прозорливости. Выделены два главных направления исследований возможного — когнитивное и социокультурное. Когнитивное направление исследований отражает стремление ученых соотносить и сравнивать реальное положение дел с потенциально допустимым и потому возможным. Социокультурный подход имеет дело с возможным в такой реальности, в которой факты не являются однозначно объективными», потому что зависят от мнений, установок, ценностей, норм людей. Социокультурное понимание мира человека основано на анализе не только действительного мира, но и отношения к нему возможных миров.

Выводы. Возможностное мышление не структурно-содержательно, а функционально. Оно актуализируется тогда, когда без направленности на варианты изменения познавательной или коммуникативной ситуации нельзя понять ее наличное состояние, а также потенциал возможного развития. Значимыми компонентами возможностного мышления являются контрфактические рассуждения и интуитивная прозорливость. Использование такого мышления дает познающему субъекту возможность глубоко и полно анализировать не только наличную познаваемую ситуацию, но и возможные прошлые и будущие варианты ее изменения.

Актуальность. Среди многих проблем, представляющих научный и практический интерес в психологической науке, отдельное место занимает проблема формирования психолого-педагогической компетентности родителей. Особенно велика ее роль в кризисные периоды онтогенеза психических процессов и свойств личности детей и подростков. В научной литературе немало исследований, посвященных теме развития и формирования родительских компетенций, но вопрос мотивации родителей подростков ко взаимодействию со школьными психологами, на наш взгляд, изучен недостаточно. 

Цель. Определить причины низкой мотивации родителей подростков к взаимодействию со школьной психологической службой и возможности образовательного учреждения в повышении уровня психолого-педагогической компетентности. 

Методы. Теоретический анализ, анкетирование, количественный и качественный анализ результатов исследования. 

Выборка. В исследовании приняли участие 100 человек, из них 50 — школьные психологи со стажем работы свыше 3 лет, работающие в образовательных учреждениях Центрального округа г. Москвы, и 50 родителей подростков 14–15 лет, обучающихся в средних образовательных школах России (Москва, Белгород, Климовск). 

Результаты. По результатам анкетирования педагогов-психологов установлен факт снижения количества обращений родителей подростков в психологическую службу. По результатам анкетирования родителей подростков выявлена готовность родителей к взаимодействию со специалистами психологической службы при соблюдении особых условий. Разработан методический комплекс, направленный на повышение мотивации родителей подростков к взаимодействию со специалистами психологической службы с целью развития родительских компетентностей. 

Выводы. Исследование выявило проблему снижения у родителей подростков мотивации к консультированию у школьного психолога. Анализ результатов позволяет предположить, что причины такого снижения связаны с особенностями протекания подросткового периода и неготовностью родителей к трансформации детско-родительских отношений. Результаты опроса родителей выявили проблему создания условий для эффективного оказания консультативных услуг школьным психологом на базе образовательных учреждений. Созданный методический комплекс позволяет исследовать проблемы и возможности образовательной организации в плане повышения родительской компетентности и предлагает средства их вовлечения во взаимодействие со специалистами школьной психологической службы. Результаты исследования дают основания предполагать, что профилактическая работа с родителями на более ранних этапах обучения их детей в школе будет эффективна в повышении мотивации родителей подростков ко взаимодействию со школьными психологами.

Актуальность исследования определяется необходимостью понимания эмоциональных аспектов безопасности и лежащих в ее основе психофизиологических механизмов, значимых для развития ресурсов ее самообеспечения. 

Цель — проанализировать соотношение чувства безопасности и воспринимаемых базовых эмоций с учетом различных способов предъявления стимульного материала, а также индивидуальных и половых различий. 

Методы. Использованы метод окулографии, парные сравнения, методика измерения эмоционального интеллекта «ЭмИн» (Люсин, 2006), русская версия краткого пятифакторного опросника личности «TIPI-RU» (Сергеева, Кириллов, Джумагулова, 2016), сравнительный и корреляционный анализ. 

Выборка. В исследовании приняли участие студенты и сотрудники Дальневосточного федерального университета (N = 13, средний возраст 26,5 лет), база данных включала 819 измерительных процедур. 

Результаты. Радость и гнев наиболее значимы для чувства безопасности личности при восприятии эмоций, что связано с установленными в ходе исследования индивидуальными и половыми различиями при предъявлении фотографий лиц и наименований эмоциональных экспрессий. Установлено преобладание фиксаций взгляда у испытуемых обоего пола на женских лицах, на эмоциональных экспрессиях гнева, страха (женщины) и радости (мужчины). При восприятии эмоций выявлены более тесные связи чувства безопасности с эмоциями спокойствия, радости и отвращения, менее тесные — с эмоциями удивления и страха. Хотя при восприятии фотографий лиц и наименований эмоций наибольшее количество выборов осуществлялось в пользу позитивных эмоций как наиболее безопасных, анализ физиологических реакций показал преобладание фиксаций и на негативных эмоциях. 

Выводы. С чувством безопасности могут ассоциироваться как позитивные и нейтральные, так и негативные эмоции. Наиболее угрожающие безопасности эмоции — отвращение и гнев, наиболее безопасные — радость, спокойствие и удивление (для женщин больше — радость, для мужчин — спокойствие). По сравнению с мужчинами, грусть и отвращение оцениваются женщинами как более безопасные эмоции, а гнев и страх — как менее безопасные. С атрибутированием эмоций как более безопасных связаны высокие показатели по шкалам «открытость», «эмоциональная стабильность» и «понимание эмоций». 

Полученные результаты вносят вклад в изучение механизмов распознавания эмоций с учетом способов предъявления стимулов, в исследование психофизиологических аспектов восприятия безопасности и могут быть использованы при разработке инструментов для тренингов эмоционального интеллекта.

Актуальность. Психологическая безопасность в образовательных организациях обеспечивает качество подготовки профессионалов новой формации, устойчивых к социальным и организационным изменениям, способных работать в ситуациях различной степени неопределенности. 

Цель исследования: изучение динамики восприятия психологической безопасности образовательной среды в процессе обучения в вузе, выявление взаимосвязи между уровнем профессиональной компетентности студентов и восприятием психологической безопасности образовательной среды, разработка рекомендаций руководителям образовательных организаций на основе полученных результатов. 

Выборка. В исследовании приняли участие 200 студентов 1–4 курсов в возрасте от 17 до 22 лет направления подготовки «Педагогическое образование», обучающихся по профилю «Начальное образование». 

Методы. В исследовании применялся метод кейсов, позволяющий определить уровень сформированности педагогических компетенций (несформированность, пороговый и продвинутый) и модифицированный опросник «Отношение к безопасности», позволяющий оценить психологическую безопасность образовательной среды вуза по показателям «атмосфера командной работы», «атмосфера безопасности», «удовлетворенность учебой», «распознавание (понимание) стресса», «восприятие менеджмента/руководства (на уровне факультета, университета)», «условия обучения». 

Для выявления взаимосвязи между показателями психологической безопасности образовательной среды вуза и уровнем сформированности профессиональных педагогических компетенций использовался метод корреляционного анализа. 

Для определения достоверности различий наблюдаемых показателей между студентами различных курсов использовался однофакторный дисперсионный анализ. 

Результаты. Анализ полученных данных показал, что восприятие студентами психологической безопасности образовательной организации меняется от 1 к 4 курсу, при этом значимые различия наблюдаются по показателям «Атмосфера командной работы», «Атмосфера безопасности», «Распознавание (понимание) стресса», «Восприятие менеджмента/руководства на уровне факультета». У студентов 4 курса выявлена взаимосвязь между уровнем профессиональной компетентности и восприятием таких параметров психологической безопасности образовательной среды, как атмосфера командной работы, атмосфера безопасности, менеджмент/руководство на уровне факультета. 

Выводы. Результаты проведенного исследования дают основания рассматривать психологическую безопасность образовательной среды вуза как важный фактор успешного формирования профессионала. Повышение уровня психологической безопасности образовательной организации основывается на трех действиях: измерении, вмешательстве и предотвращении. Разработанные практические рекомендации позволяют образовательной организации осуществлять психологическую диагностику по предложенному алгоритму, определять таргетные точки восприятия психологической безопасности среды вуза (по шкалам опросника), оказывать помощь студенту в учебной и внеучебной деятельности, а также осуществлять комплекс профилактических мероприятий.

Актуальность. Кризисное состояние современного мира, обусловленный им повышенный уровень стресса, создающий угрозу для психологического и физического здоровья людей, делают особенно актуальной проблему выявления психологических факторов совладания со стрессом. Молодые люди входят в число социальных групп, психологически наиболее уязвимых в ситуации кризиса, что было подтверждено данными исследований, проводившихся в период пандемии COVID-19. Смысложизненные ориентации и осознанная саморегуляция рассматриваются как личностные факторы, связанные с конструктивным совладанием со стрессом. 

Цель исследования — выявление роли саморегуляции и смысложизненных ориентаций в совладании со стрессом в юношеском возрасте. 

Методы. Для реализации задач исследования применялись методики: «Тест смысложизненных ориентаций» Дж. Крамбо и Л. Махолика в адаптации Д.А. Леонтьева — «Цель в жизни», «Стиль саморегуляции поведения — ССПМ» В.И. Моросановой, «Копинг-поведение в стрессовых ситуациях» в адаптации Т.Л. Крюковой, Е.В. Куфтяк, «Опросник совладания со стрессом» (СОРЕ) в адаптации Е.И. Рассказовой, Т.О. Гордеевой, Е.Н. Осина. Математико-статистическая обработка данных осуществлялась с помощью программы Excel, с применением корреляционного анализа. 

Выборка. В исследовании приняли участие студенты вузов г. Санкт-Петербурга в возрасте от 18 до 23 лет (N = 60; 50% девушек). 

Результаты. Корреляционный анализ данных показал, что осмысленность жизни позитивно взаимосвязана с активным совладанием (r = 0,440, p < 0,01), копингом, направленным на решение задач (r = 0,333, p < 0,01), социальным отвлечением (r = 0,357, p < 0,01) и негативно взаимосвязана с поведенческим уходом от проблемы (r = –0,442, p < 0,01), с копингом, ориентированным на эмоции (r = –0,500, p < 0,01). Саморегуляция позитивно взаимосвязана с копингом, ориентированным на решение задач (r = 0,606, p < 0,01), планированием (r = 0,510, p < 0,01), активным совладанием (r = 0,369, p < 0,01), подавлением конкурирующей деятельности (r = 0,334, p < 0,01). 

Выводы. Исследование показало, что в юношеском возрасте высоким показателям осмысленности жизни и саморегуляции соответствуют конструктивные способы совладания со стрессом. Молодые люди, имеющие более высокий уровень осмысленности жизни и высокий общий уровень осознанной саморегуляции, в меньшей степени склонны к отказу от своих целей при столкновении с трудностями и препятствиями. Напротив, их активность направлена на поиск оптимального решения проблемы. 

Полученные данные эмпирически подтверждают важную роль осмысленности жизни и саморегуляции в конструктивном совладании со стрессом. Анализ взаимосвязей этих психологических факторов с копинг-стратегиями дает основания заключить, что в то время, как саморегуляция позволяет максимально мобилизовать ресурсы для быстрого и эффективного решения проблемы, осмысленность жизни помогает справляться с продолжительными и трудноразрешимыми ситуациями, требующими сохранения физических и психических ресурсов на протяжении длительного времени.

Актуальность. Вопросы о том, что именно измеряет самый популярный тест интеллекта «Стандартные прогрессивные матрицы Равена» и какое значение имеют возрастные особенности мышления при его выполнении, до сих пор остаются дискуссионными и недостаточно изученными. 

Цель. Выявить особенности процесса мышления младших школьников в возрасте 7 и 9 лет при выполнении заданий теста Равена (СПМ). 

Методы. Трехэтапное исследование, комбинирующее срезово-лонгитюдный метод и контент-анализ детских обоснований выборов ответов на задания теста. Выборка. 46 учащихся московской школы с программой повышенного уровня сложности (21 мальчик и 25 девочек) выполняли тест дважды — в 1-м классе (средний возраст 7,5 лет, диапазон: 6,11–8,0) и в 3-м классе (средний возраст 9,6 лет, диапазон: 9,0–10,0). 

Результаты. Эмпирическое исследование особенностей процесса мышления младших школьников при выполнении заданий СПМ, включающее анализ ответов ребенка при решении задачи вслух и анализ ошибочных ответов с помощью логической классификации вариантов ответов в соответствии со структурой задания теста СПМ, позволило показать не только количественные, но и качественные изменения в интеллектуальном развитии детей в возрасте 7 и 9 лет. 

Выводы. Одна и та же ошибка ребенка разного возраста может свидетельствовать о разных интеллектуальных способностях детей из-за того, что они выполняют задания по-разному, на основе качественно разных способов мышления, характерных для определенного возраста. Измерение интеллектуальных способностей с помощью теста СПМ в младшем школьном возрасте необходимо дополнить качественным анализом ошибочных ответов для оценки подлинного уровня умственных возможностей ребенка.

Актуальность исследования обусловлена повышением важности вовлечения талантливой молодежи в науку. Выявление представлений студенческой молодежи об иерархической структуре мотивации научной деятельности поможет в определении и создании благоприятных условий для построения молодыми людьми научной карьеры. 

Цель исследования — выявить общие и специальные аспекты представлений студенческой молодежи о положительных и отрицательных мотивах научной деятельности. 

Выборка. В исследовании приняли участие студенты бакалавриата, специалитета и магистратуры (N = 721) из пяти российских вузов, работающих в Республике Крым, Нижегородской, Самарской и Ярославской областях Российской Федерации. 

Методы. Для сбора данных был составлен опросник, позволяющий получать общие сведения о респондентах, определять готовность к построению научной карьеры, выявлять представления о положительных и отрицательных мотивах научной деятельности. Для обработки данных применялся комплекс методов: методы описательной статистики, сравнительный анализ различий с непараметрическим U-критерием Манна — Уитни, корреляционный анализ, кластерный анализ. 

Результаты. В представлении студенческой молодежи положительные и отрицательные мотивы научной деятельности выстроены в мотивационный комплекс с доминированием внутренней мотивации труда, промежуточное положение в нем занимает внешняя отрицательная мотивация, на третьем месте находится внешняя положительная мотивация. Доминирующим положительным мотивом труда ученых выступает генеративность (p = 0,021*), а отрицательным — плохие условия труда (p = 0,000**). 

Выводы. В представлении студенческой молодежи внутренняя мотивация ученых преобладает над внешней отрицательной и внешней положительной. Как положительная, так и отрицательная мотивация труда ученых заключают в себе три подструктуры мотивов, условно обозначаемые как наиболее важные, важные и наименее важные. Наиболее важные положительные и отрицательные мотивы научной деятельности побуждаются, прежде всего, потребностями роста (самореализации, признания и уважения). Студенты, готовые и неготовые к построению карьеры ученого, по-разному представляют мотивацию научной деятельности.

Актуальность. Проблема поддержания субъективного благополучия в ситуациях стресса неопределенности становится чрезвычайно актуальной в контексте глобальных вызовов современного общества. Значимая роль осознанной саморегуляции (СР) в достижении субъективного благополучия была показана на выборках учащихся различных ступеней обучения в средней школе, но еще не рассматривалась на выборках молодежи различных этнорегиональных групп. Исследование кросс-культурных аспектов влияния развития осознанной (СР) на субъективное благополучие в условиях неопределенности призвано дополнить этот раздел психологических знаний и востребовано современной психологической практикой в регионах, отличающихся этнокультурным многообразием. 

Цель настоящего исследования — выявить этнорегиональные особенности взаимосвязей осознанной саморегуляции, толерантности к неопределенности, уровней стресса, агрессии и субъективного благополучия. 

Методы. Диагностический комплекс включал опросник В.И. Моросановой «Стиль саморегуляции поведения, ССПМ-2020», методику диагностики субъективного благополучия личности Р.М. Шамионова, Т.В. Бесковой; опросник толерантности/интолерантности к неопределенности Т.В. Корниловой и М.А. Чумаковой, опросник воспринимаемого стресса Т. Янга, методику диагностики агрессии С.Н. Ениколопова, Н.П. Цибульского. 

Выборка. В исследовании приняли участие 1099 респондентов в возрасте от 16 до 35 лет (679 женщин) из Карачаево-Черкесской республики, Кабардино-Балкарской республики, Республики Северная Осетия — Алания, Ставропольского края, Москвы и Московской области. 

Результаты. Проведен путевой анализ связи осознанной саморегуляции (СР) и субъективного благополучия для 7 этнорегиональных групп респондентов. Установлен как непосредственный, так и опосредованный (через снижение стресса и агрессии) позитивный эффект влияния развития СР и толерантности к неопределенности на субъективное благополучие молодых людей. Наряду с общими закономерностями была выявлена этнорегиональная специфика ресурсной роли осознанной СР в достижении субъективного благополучия. Для доминирующих этносов ресурсами субъективного благополучия выступают такие регуляторные компетенции, как моделирование, настойчивость и надежность. Для недоминирующих этносов — это регуляторные компетенции планирования и регуляторно-личностные свойства настойчивости и надежности. 

Выводы. Получены эмпирические свидетельства непосредственного и опосредованного влияния развития осознанной саморегуляции на уровень субъективного благополучия представителей различных этнорегиональных групп. Показано существование различий в проявлениях ресурсной роли развития осознанной саморегуляции в зависимости от этнической принадлежности и региона проживания.

Актуальность. Проблема искусственного сознания актуальна в связи с интенсивным развитием технологий искусственного интеллекта и усложнением техносреды человечества, включающей искусственных агентов и системы принятия решений. Она широко освещается в междисциплинарном дискурсе естественных, гуманитарных и инженерных наук. Однако, ее решение сдерживается нерешенностью ряда принципиальных вопросов методологического, системного и технологического плана. Рассматривается проблема создания искусственных систем, создающих мир, и действующего в нем техносубъекта. 

Цель. Целью работы является инженерно-психологическое исследование возможностей и ограничений технологического создания системы с искусственным сознанием на базе перманентно действующего механизма сетевого обучения. 

Результаты. Предложена постнеклассическая двухступенчатая модель механизма техно-самоорганизации искусственной субъективной реальности, в которой техносознание осуществляет задачу многоуровневой многокачественной редукции части реальности, доступной когнитивному опыту техносубъекта. Показано, что на современном уровне развития технологий формирование рефлексирующего сознания с заранее заданными свойствами невозможно. Однако, инженерными методами возможно создать среду, порождающую искусственную субъективную реальность и рефлексирующее сознание. 

Выводы. Рассматриваются базовые научно-методологические, психологические и технологические вопросы формирования самоорганизующихся процессов, лежащих в основе искусственного сознания. Предложена концепция и метафорическая модель работы мозга как генеративной самоорганизующейся среды. Рассмотрена возможность ее применения при решении задач проектирования и анализа систем с искусственным сознанием.