Статьи

Актуальность. Изучение ментальных репрезентаций тела человека имеет более чем вековую историю. Несмотря на то, что уже накоплено достаточно много фактов и результатов исследований, до сих пор нет единого понимания схемы тела и образа тела. В русскоязычной литературе данной проблематике посвящено немного работ, несмотря на важность системы внутреннего представления для построения и реализации движений.

Цель исследования — систематизация и анализ данных о схеме тела и образе тела как системах внутреннего представления движений человека.

Результаты. Проведенный анализ литературы показал: большинство исследователей сходятся во мнении, что схема тела и образ тела суть разные нетождественные явления и что схема тела или по крайней мере ее части даны человеку от рождения. В процессе жизнедеятельности схема тела играет важнейшую роль в реализации движений, в том числе, благодаря обратным связям, интеграции сенсомоторного опыта и разномодальных ощущений. При этом, образ тела нельзя рассматривать в отрыве от схемы тела. Он формируется преимущественно на основе интеграции разного рода стимуляции (тактильной, вестибулярной, проприоцептивной, зрительной и др.). В контексте изучения формирования движений критически значимую роль играют также проприоцепция и вестибулярная рецепция. Так, в случае выпадения проприоцепции в первую очередь нарушается образ тела, что приводит к невозможности автоматического выполнения даже простых движений. Однако остается возможность реализации двигательной функции на основе схемы тела.

Выводы. Схема тела, являясь изначально врожденной, представляет собой относительно самостоятельное явление, которое по мере жизнедеятельности, роста, накопления индивидуального опыта (моторного, сенсорного, вестибулярного, проприоцептивного и др.) постепенно корректируется, уточняется и совершенствуется. Образ тела преимущественно формируется прижизненно на основе интеграции информации от проприоцепции, разномодальных рецепторов, сенсомоторной стимуляции и обратной связи.

Актуальность. Выраженная тенденция старения населения в мире определяет актуальность изучения сущностных психологических характеристик личности в поздние периоды ее жизненного цикла и поиска психологических ресурсов сохранения и поддержания субъектности на протяжении всей жизни.

Цель исследования — определить эмпирические параметры субъектных характеристик и проанализировать их специфические проявления на позднем этапе жизненного цикла личности.

Выборка. В исследовании приняли участие 190 респондентов пенсионного возраста: основная выборка — 96 военных пенсионеров, контрольная выборка — 94 гражданских пенсионера.

Методы. Применялись следующие психодиагностические методики: «Краткая шкала измерения самоактуализации» (Jones, Crandall, 1986; Гозман и др., 1995), модифицированная методика Дембо — Рубинштейн для диагностики самоо- ценки «Я в прошлом», «Я в настоящем», «Я в будущем» (Сидоров, 2013). Ста- тистический анализ эмпирических данных проводился посредством методов параметрической статистики (M (x), t-критерий Стьюдента, r-коэффициент линейной корреляции Пирсона), с применением процедур кластерного анализа (иерархическая кластеризация).

Результаты. В качестве эмпирических параметров субъектности личности в пенсионном возрасте обоснованы уровень самоактуализации и уровень самооценки в прошлом, настоящем и будущем. У большинства респондентов — военных пенсионеров диагностирован средний уровень самоактуализации, при этом наиболее высокие значения самооценки отмечены в прошлом, а самые низкие значения относятся к будущему. Статистически подтвержден более низкий уровень самооценки по всем шкалам и во все периоды жизни у военных пенсионеров по сравнению с гражданскими. В результате иерархической кластеризации в группе военных пенсионеров выявлены три типа субъектности личности, различающиеся характерным сочетанием отдельных субъектных параметров и социально-демографической спецификой: «утраченная субъектность», представленная среди неработающих военных пенсионеров-мужчин; «субъектность, ориентированная в прошлое», характерная для военных пенсио- неров-женщин и военных пенсионеров старших возрастных категорий (60+); «сохраненная субъектность» — у работающих военных пенсионеров-мужчин.

Выводы.Теоретически обоснована, конкретизирована в контексте задач исследования позднего возрастного периода личности и эмпирически подтверждена эвристичность субъектного подхода к интерпретации психологических особенностей пенсионеров. Акцентирована важность рассмотрения пенсионного периода как обусловленного особенностями ранее пройденных жизненных этапов с различной предшествующей историей. Прежде всего, это связано с тем, какое место занимала личность в социальной структуре и каким социальным регламентам была подчинена ее жизнь. В частности, это касается дифференциации военных и гражданских лиц, проживающих свою жизнь в различающихся нишах социального бытия со своими укладами и регламентами. Выявленные три типа презентации субъектности личности военных пенсионеров, определяют различные маршруты претворения ими субъектности и различные механизмы ее реализации. При этом отсутствие достоверных различий между военными и гражданскими пенсионерами по показателям самоактуализации свидетельствует о сходстве в проявлениях активности, инициативности, саморегуляции, обеспечивающих человеку и в пенсионном возрасте сохранение «авторства своей жизни».

Актуальность. Способность к саморегуляции играет важную роль в школьной успешности детей — их успеваемости и социальной компетентности. Однако в настоящий момент о конкретных аспектах саморегуляции, вносящих вклад в те или иные компетентности, известно еще недостаточно.

Цель. Выявить вклад контроля поведения как субъектной регулятивной функции в успеваемость младших школьников и в их социальную компетентность.

Методы. Опросник BRIEF для оценки контроля поведения, социометрия для оценки социальной компетентности, дополнительно — анкета для учителей, направленная на выявление отношения учителя к ребенку как фактора, который тоже может влиять на исследуемые переменные.

Выборка. 75 детей 9–10 лет, из них 34 девочки, учащиеся 3–4 классов.

Результаты. Регрессионный анализ показал, что контроль поведения вносит вклад в успеваемость (R2 = 0,341, p = 0,022 для русского языка; R2 = 0,425, p = 0,006 для математики, наиболее существенный предиктор — рабочая память), также предиктором успеваемости является оценка популярности ребенка учителем (β = 0,588 для русского языка и β = 0,623 для математики). Кроме того, контроль поведения предсказывает вероятность принятия ребенка сверстниками (R2 = 0,260, p = 0,028), но, помимо показателей контроля поведения, предиктором принятия школьника является его успеваемость.

Выводы. Выявлен вклад контроля поведения в академическую успешность и социальную компетентность младших школьников. Дальнейшая работа будет связана с прояснением роли эмоционального контроля и инициативности ребенка в успеваемости и социальной компетентности младших школьников.

Актуальность. Исследование выполнено в контексте актуального в современной психологии дифференциального подхода к исследованию психологических характеристик, обеспечивающих успеваемость обучающихся.

Цель. Выявить дифференциальные особенности регуляторных и личностных ресурсов академической успеваемости учащихся с различными профилями школьной вовлеченности.

Выборка. Выборку исследования составили 1056 обучающихся 5-11 классов.

Методы. Опросник В.И. Моросановой «Стиль саморегуляции учебной деятельности (ССУД-М 52)»; «Многомерная шкала школьной вовлеченности»; русско-язычная адаптация опросника «Большая пятерка – детский вариант»; опросник «Шкала академической мотивации школьников (ШАМ-Ш)»; опросник «Отношение к учению в средних и старших классах школы» (ОУУ) (модификация «Методики диагностики мотивации учения и эмоционального отношения к учению в средних и старших классах школы» (МЭОУ)). Показатель академической успеваемости рассчитывался как средний балл по всем предметам.

Результаты. Выявлены четыре группы обучающихся с различными профилями школьной вовлеченности. Дифференциальный анализ показал, что ученики с высокими значениями всех показателей школьной вовлеченности отличаются наиболее высокими уровнями саморегуляции, внутренней академической мотивации, экстраверсии, добросовестности и открытости опыту в сравнении с другими типологическими группами. Наиболее успешными с точки зрения академических достижений оказались группы обучающихся с высокими значениями всех показателей школьной вовлеченности, а также с выраженной когнитивной вовлеченностью.

Выводы. Получены данные о дифференциальных особенностях регуляторных и личностных ресурсов академической успеваемости у обучающихся с различными профилями школьной вовлеченности. Дальнейшие исследования будут направлены на изучение возрастной специфики выявленных профилей школьной вовлеченности и индивидуально-типологических особенностей ресурсов академической успеваемости.

Актуальность. Новое время с его нестабильностью, неопределенностью и неоднозначностью определяет необходимость постоянного профессионального роста как принципиального условия обеспечения личной психологической жизнеспособности педагогов. Особую актуальность в этой связи приобретает исследование психологической регуляции их профессионального роста.

Цель. Поиск и выявление характера связей между уровнем субъективного благополучия учителей и их отношением к профессиональной деятельности, направленностью на преодоление профессиональных дефицитов.

Методы. Ранжирование субъективной сложности программ повышения квалификации учителей, авторская анкета самооценки профессиональных дефицитов и авторская анкета оценки субъективного благополучия (СБ).

Выборка. 655 учителей (из них 145 мужчин, 510 женщин) трех возрастных групп: молодого, среднего и старшего возраста.

Результаты. Субъективное благополучие рассмотрено как регулятор деятельности по снижению профессиональных дефицитов. Проведен анализ по гендерным и возрастным подгруппам. Показано, что наиболее высокий уровень СБ характерен для учителей-мужчин и учителей старшего возраста. Высокий уровень СБ сопровождается невысокой значимостью успеха в профессиональной деятельности, более низкой подверженностью стрессу и сдержанностью в желании профессионального роста. Выбор курсов повышения квалификации в основном определяется профессиональными дефицитами, связанными с методами преподавания и воспитания. Наиболее выражено стремление к профессиональному росту у молодых учителей с относительно невысоким уровнем СБ. Для них важен успех в профессиональной деятельности, залогом которого является профессиональная компетентность и поддержка педагогического коллектива. При такой ориентации на профессиональный успех теряют значимость факторы переработки, усталости и здоровья. Подверженность стрессу смягчается поддержкой коллектива. Такие учителя выбирают сложные курсы информационных технологий и тьюторства.

Выводы. СБ выполняет роль регулятора профессионального роста в зависимости от возраста и гендерной принадлежности учителя. Оптимальным для профессионального роста является средний уровень СБ.

Актуальность. В современных организациях особую ценность представляют специалисты, готовые справляться с неопределенностью, стрессом, тревогой, способные к осознанной саморегуляции, самоорганизации, отличающиеся высокой самоэффективностью. В первую очередь это относится к специалистам, непосредственно работающим с персоналом организаций, поскольку от их эффективности и мотивированности зависит деятельность других работников. В этой связи представляется актуальным исследовать такие регуляторы самоэффективности, как индивидуальные и групповые интересы HR-специалистов в системе личностных ресурсов.

Цель. Изучение взаимосвязи самоэффективности HR-специалистов с их индивидуальными и групповыми интересами.

Методы. Категориальный анализ, тест определения самоэффективности Маддукса-Шеера, авторская методика выявления трудовых интересов работников (ТИР), корреляционный анализ.

Выборка. Специалисты по работе с человеческими ресурсами (HR-специалисты): N=120, 67% женщин, средний возраст 31 год (SD=6,204).

Результаты. Анализ и сравнительная оценка показателей по 8-ми субшкалам трудовых интересов (экономических, профессиональных, карьерных, групповых, корпоративных, территориальных, гражданских и общих) и 2-м субшкалам самоэффективности (деятельностной и социальной) показали, что у HR-специалистов с высоким и средним уровнем самоэффективности преобладают индивидуальные (экономические, профессиональные и карьерные) интересы, а с низким уровнем самоэффективности – групповые и корпоративные. Обнаружено, что с самоэффективностью наиболее связаны профессиональные, карьерные и экономические интересы (r=0,5; r=0,485 и r=0,423 при p` <0,05 соответственно). Групповые интересы HR-специалистов не связаны с самоэффективностью.

Выводы. Выявленная корреляция между общими трудовыми интересами и самоэффективностью позволяет сделать вывод: чем выше уровень интереса HR-специалиста к его деятельности, тем выше он оценивает свою компетентность в решении профессиональных задач и более уверен в достижении желаемого результата, что усиливает его самоэффективность в профессиональной деятельности и в конечном счете влияет на производительность труда. Кроме того, направленность трудовых интересов может выполнять функцию ценностно-смыслового регулятора самоэффективности.

Актуальность. Сфера информационных технологий (ИТ) на сегодняшний день является одной из самых быстроразвивающихся. Специфические формы организации труда в ИТ (методы Agile) требуют от разработчиков особых профессиональных и психологических компетенций, что ставит важный исследовательский вопрос о том, каким образом можно обеспечить профессиональную успешность и при этом сохранить профессиональное благополучие ИТ-специалистов.

Цель. Анализ вклада психологических ресурсов (жизнестойкости, толерантности к неопределенности, самоэффективности) в профессиональное благополучие и успешность ИТ-специалистов.

Выборка. 102 специалиста (разработчики, аналитики, тестировщики), 77 мужчин и 25 женщин, средний возраст — 29,7 лет, средний стаж работы в ИТ — 7 лет.

Методы. Данные собраны с помощью методики оценки профессионального благополучия (МОПБ), нового опросника толерантности к неопределенности, краткой версии теста жизнестойкости, шкалы общей самоэффективности и авторской анкеты самооценки успешности в профессиональной деятельности.

Результаты. Общий уровень профессионального благополучия значимо взаимосвязан с самооценкой успешности (r = 0,719; р ≤ 0,01), жизнестойкостью (r = 0,800; р ≤ 0,01), самоэффективностью (r = 0,649; р ≤ 0,01) и отрицательно — с межличностной интолерантностью (r = –0,504; р ≤ 0,01). Толерантность к неопределенности коррелирует с благополучием и успешностью на среднем уровне (r = 0,294 и r = 0,267 соответственно, p < 0,01). Регрессионный анализ выявил значимый предиктивный вклад жизнестойкости, самоэффективности и толерантности к неопределенности в профессиональное благополучие (R2 = 0,708, F = 79, р < 0,001).

Выводы. Полученные взаимосвязи благополучия и успешности с психологическими ресурсами отражают различные аспекты профессиональной деятельности разработчиков, что позволяет отнести жизнестойкость и самоэффективность к универсальным, а толерантность к неопределенности — к специальным ресурсам, необходимым для успешной деятельности в условиях Agile.

Актуальность. Деятельность оператора экстренной службы напрямую связана с организацией помощи людям, что накладывает на специалиста большую ответственность и особые требования нравственного характера.

Цель. Изучить ценностно-смысловые регуляторы и их связь с личностными особенностями операторов ГБУ «Система 112» с различным стажем работы.

Методы. В исследовании применялись следующие психодиагностические методики: авторский опросник ценностей профессионального взаимодействия; опросник «Психологический облик» Е.Н. Резникова (три шкалы: ценности-цели, ценности-средства и ценности отношения к труду); опросник «Стиль саморегуляции поведения — ССП-98» В.И. Моросановой; методика диагностики индивидуального стиля межличностного поведения Т. Лири в адаптации Л.Н. Собчик «Диагностика межличностных отношений»; «Тест жизнестойкости» С. Мадди в адаптации Д.А. Леонтьева; «Методика изучения доверия к себе» Н.Б. Астаниной; методика оценки доверия/недоверия другим людям А.Б. Купрейченко; тест мотивационной структуры Г. Херцберга.

Выборка. Операторы ГБУ «Система 112» (N = 82 человека) и была разделена на две группы — «молодые (начинающие) специалисты» (стаж от 1 года до 3 лет) и «опытные специалисты» (стаж от 4 до 9 лет).

Результаты. Ценностно-смысловыми регуляторами профессиональной деятельности начинающих специалистов службы экстренной помощи являются «уважение» и «доброжелательность», отражающие ведущую направленность данного вида операторского труда. Индивидуально-личностное своеобразие данной группы характеризуется сочетанием ответственного отношения к работе с доверием себе. Основными механизмами саморегуляции «новичков» выступают моделирование и гибкость. Отличительной ценностью профессионального взаимодействия в группе опытных специалистов оказалось «трудолюбие». Специалистам этой группы свойственно брать на себя ответственность, основываясь на доверии к себе и своих стилевых особенностях саморегуляции. Для этой группы характерны также высокий уровень жизнестойкости, принятие рисков и самоконтроль.

Выводы. Для опытных операторов «Системы 112» основой индивидуального стиля, позволяющего преодолевать экстренный компонент в деятельности, является ценностное отношение к труду. Отличительный ценностно-смысловой регулятор этой группы — «трудолюбие» выполняет мотивационную функцию. Стратегия поведения опытных специалистов отражена во взаимосвязи триады «жизнестойкость», «принятие рисков» и «контроль». Профессиональная стратегия поведения начинающих специалистов экстренной службы связана с ценностным отношением к другому. Ведущую роль играют такие ценностно-смысловые регуляторы, как «уважение», «помощь», «доброжелательность», выполняющие интеграционную функцию. Для «новичков» экстренной службы характерна адаптационная стратегия, которая поддерживается такими механизмами саморегуляции, как «моделирование» и «гибкость». Их отличительным свойством является ответственное отношение к работе во взаимосвязи с доверием себе и гибкостью.

Актуальность. В современном быстро меняющемся мире крайне важно сохранение собственной траектории по отношению к жизненным целям, образу будущего на разных этапах профессионализации. В связи с этим, актуальным представляется определить личностные регуляторы, позволяющие осознанно и целенаправленно влиять на достижение ожидаемого будущего, и их изменение в процессе профессионализации.

Цель. Изучение образа будущего, его характеристик (полноты, четкости, временной перспективы), функций и личностных регуляторов (саморегуляции, совладающего поведения и смысложизненных ориентаций) на разных этапах профессионализации.

Методы. В исследовании использовались количественные методики: базовый опросник В.И. Моросановой «Стиль саморегуляции поведения – ССПМ»; «Опросник временной перспективы» Ф. Зимбардо (ZTPI) в адаптации А. Сырцовой; «Тест смысложизненных ориентаций» (СЖО) в адаптации Д.А. Леонтьева; методика «WCQ – Опросник способов совладания» в адаптации Т.Л. Крюковой, Е.В. Куфтяк, М.С. Замышляевой. Качественные методики: модифицированная авторами методика «Незаконченные предложения» и метафорические ассоциативные карты «Roads» Г. Салпетер, к которым было разработано авторское полустандартизированное интервью.

Выборка. 184 человека – мужчины и женщины от 16 до 40 лет (М=23,2; SD=7,43). Сформированы три эмпирические группы: респонденты на этапе профессионального самоопределения (в возрасте 16-17 лет); респонденты на этапе получения профессионального образования (18-25 лет); респонденты, занимающиеся профессиональной деятельностью (26-40 лет).

Результаты. Установлены значимые различия во влиянии саморегуляции, совладающего поведения и смысложизненных ориентаций на временную перспективу будущего на разных этапах профессионализации. Контент-анализ позволил описать структуру, четкость и полноту образа будущего. Регрессионный анализ показал, что «Локус контроля-Я», копинг-стратегия «Планирование решения проблемы» и регуляторно-когнитивная компетенция «Планирование» вносят наибольший вклад в регуляцию образа будущего. Направленность на будущее, актуальность планирования образа будущего имеет определённые различия и специфику на разных этапах профессионализации.

Выводы. Локус контроля, стратегии совладающего поведения и регуляторные компетенции могут рассматриваться в качестве личностных регуляторов построения образа будущего на разных этапах профессионализации.

Актуальность. Театральное искусство нуждается в психологической методологии, которая могла бы лечь в основу обучения актерскому мастерству, позволяя осознанно управлять деятельностью. В настоящее время реалистическое направление театра (К.С. Станиславский, В.О. Топорков), основанное на идее жизненного правдоподобия актерской игры, не теряет своей актуальности, однако его термины и методы требуют соотнесения с психологическими конструктами, описывающими ее строение как вида деятельности.

Цель. Формирование модельных представлений о структуре психофизических действий актера путем соотнесения психологической структуры деятельности по А.Н. Леонтьеву с системой актерской работы, представленной в подходах К.С. Станиславского, В.О. Топоркова.

Методы. В результате системного анализа трудов отечественных и зарубежных психологов (А.Н. Леонтьев, Л.С. Выготский, К. Левин, Б.В. Зейгарник, У. Джемс, С. Шехтер и др.) было осуществлено приложение теории деятельности А.Н. Леонтьева к методам актерского мастерства, изложенным в сочинениях известных театральных режиссеров (К.С. Станиславского, В.О. Топоркова, М.А. Чехова, В.Э. Мейерхольда, Е.Б. Вахтангова и др.).

Результаты. Показано, что для внешней и внутренней стороны психофизического действия актера характерно идентичное психологическое строение: деятельность (воссоздание реалистичной человеческой активности) — мотив («сверхзадача», «борьба» персонажа), действие (психофизическое действие) — цель (образ конечного результата, исходящий из мотива-«сверхзадачи»), операция — условия (предлагаемые обстоятельства). Непрерывность и произвольность психофизических действий актера обеспечивается мотивационными структурами (мотив, цель), а не эмоциями, которые не обладают достаточной побудительной силой и длительностью. Естественным образом переживание возникает в процессе осуществления деятельности в предлагаемых обстоятельствах.

Выводы. Понимание структуры деятельности и ее мотивационной стороны позволяет управлять психофизическим действием актера путем произвольного целеполагания и осознанного достижения цели. Психофизические действия не могут осуществляться вне контекста предлагаемых обстоятельств и представляют собой синтез первой и второй сигнальных систем.

Актуальность. В работе приводятся результаты исследования особенностей волевой регуляции у тувинцев, проживающих в сельских районах и городах. Цель работы состояла в проверке гипотезы о связи волевой регуляции с особенностями образа жизни и смысловой сферы респондентов.

Методы. «Шкала контроля за действием», «Вопросник для выявления выраженности самоконтроля в эмоциональной сфере, деятельности и поведении», тест СЖО, а также авторская анкета для изучения особенностей образа жизни.

Выборка. Сравнивались тувинцы, проживающие в Эрзине (185 чел.), в МугурАксы (265 чел.), в Кызыле (172 чел.) и в Москве (105 чел.). Всего в исследовании приняли участие 727 человек в возрасте от 18 до 79 лет, 466 женщин и 261 мужчина.

Результаты. Показано, что тувинцы из сельских районов и городов по-разному оценивают свой образ жизни. Сельские жители значимо чаще (p = 0,01) оценивают свой образ жизни как традиционный, а городские — как современный (p = 0,01).

Результаты MANOVA указывают на значимые различия между сравниваемыми группами по всем показателям волевой регуляции. Результаты ковариационного анализа показали, что эти различия обусловлены особенностями образа жизни, а также особенностями смысловой сферы респондентов. Обнаружено наличие значимых эффектов показателей теста СЖО и особенностей образа жизни для Шкалы контроля за действием (p = 0,01 и p = 0,05 — соответственно), эмоционального (p = 0,01 и p = 0,01), поведенческого (p = 0,01 и p = 0,01) и социального самоконтроля (p = 0,01 и p = 0,01).

Выводы. Полученные результаты позволяют сделать предположение, что в процессе модернизации/урбанизации тувинского общества уменьшается роль традиций и группового опыта в регуляции деятельности, а роль волевой регуляции возрастает.

Актуальность. Статья посвящена актуальной проблеме социально-психологической адаптации взрослых с ограниченными возможностями здоровья. Одним из параметров социально-психологической адаптации является успешность самоопределения личности в социальной среде, которая может быть отражена в таких показателях, как принятие себя и других, ответственность, интернальность. Ограниченные возможности здоровья рассматриваются как условия, определяющие специфику личностного развития, трудности формирования личностной идентичности. Самоотношение может выступать как один из факторов, значимых в социально-психологической адаптации личности, поскольку оно обуславливает стиль взаимодействия человека с миром, с социумом, варианты поведения.

Цель. Определить особенности самоотношения и индивидуально-типологические качества взрослых с различными типами дизонтогенеза, исследовать связь данных феноменов с параметрами адаптации.

Методы. Для определения специфики параметров социально-психологической адаптации использована Методика диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда в адаптации А.К. Осницкого. Выраженность индивидуально-типологических качеств оценивалась при помощи Индивидуально-типологического опросника Л.Н. Собчик. Для изучения особенностей самоотношения применен Тест-опросник cамоотношения В.В. Столина, С.Р. Пантилеева.

Выборка: 75 человек: 24 человека с нарушениями функций опорно-двигательного аппарата вследствие ДЦП, 19 человек с тяжелыми нарушениями речи, 20 человек с нарушениями зрения, 12 человек с нарушениями слуха. Средний возраст респондентов - 34 года.

Результаты. Самоотношение взрослых с инвалидностью характеризуется низкой уверенностью в себе, отсутствием ожидания позитивного отношения к себе в социуме, недостаточностью самопонимания. За пределами средних нормативных значений, согласно методике исследования, оказались такие параметры адаптации, как принятие себя, непринятие себя, принятие других, внешний контроль. Выраженность различных вариантов индивидуально-типологических свойств у респондентов разных групп свидетельствует о наличии у них акцентуированных черт. В группах с нарушениями функций опорно-двигательного аппарата и нарушениями зрения выявлены одновременно достаточно высокие усредненные показатели лидерских качеств, активности и интроверсии, неуверенности в себе, тревожности.

Выводы. Самоотношение взрослых с различными типами дизонтогенеза характеризуется недостаточной уверенностью в себе, отсутствием ожидания позитивного отношения к себе в социуме, недостаточностью самопонимания, а их адаптация отличается компенсаторно завышенными принятием себя и внутренним контролем. Наличие акцентуированных черт у большой части респондентов может рассматриваться как фактор риска адаптации.

Актуальность настоящего исследования определяется запросом общества на поиск ресурсов поддержания психологического благополучия и позитивного развития обучающихся в условиях изменения образовательной среды.

Цель. Изучить индивидуальные траектории психологического благополучия (ПБ) в зависимости от уровня развития осознанной саморегуляции учебной деятельности и выраженности личностных черт обучающихся в 4–6-ых классах общеобразовательной школы.

Методы. Русскоязычная версия опросника «Шкала проявлений психологического благополучия подростков» (Моросанова, Бондаренко, Фомина, 2018); опросник «Большая пятёрка — детский вариант» в русскоязычной адаптации (Малых, Тихомирова, Васин, 2015); опросник В.И. Моросановой «Стиль саморегуляции учебной деятельности, ССУД-М 52» (Моросанова, Бондаренко, 2017). Статистический анализ данных проводился с помощью метода моделирования кривыми скрытого роста (Latent Growth Curve Modeling, LGCM), реализованном в программном обеспечении JASP, версия 0.17.2.1.

Выборка. В лонгитюдном исследовании приняли участие 120 школьников (из них 58 мальчиков) одного общеобразовательного учреждения г. Калуги.

Результаты. Показано, что индивидуальные различия в ПБ младших подростков в 4-ом классе обусловлены как общим уровнем осознанной саморегуляции учебной деятельности, так и выраженностью личностных черт экстраверсии и дружелюбности. Специфика индивидуальных изменений ПБ от 4-го к 6-му классу детерминирована уровнем осознанной саморегуляции достижения учебных целей. Чем он выше, тем меньше риск снижения психологического благополучия в период обучения с 4-го по 6-ой классы средней школы. Эффект фактора пола в отношении психологического благополучия наблюдается только в 4-ом классе: уровень ПБ выше у мальчиков по сравнению с девочками.

Выводы. Получены новые данные с точки зрения расширения теоретических знаний о регуляторных и личностных предикторах психологического благополучия в младшем подростковом возрасте.

Актуальность. В условиях угроз возросшего индивидуализма и распространенности проблем одиночества поддержка направленности личности на ценности дружеских отношений и ориентация исследований на понимание трансформационных процессов личности (в частности, изменения характеристик саморегуляции) в условиях ее со-бытия со значимым Другим — актуальная и малоизученная тема.

Цель. Выявить характер изменений процессов саморегуляции личности в условиях ее со-бытия с другом/подругой.

Методы исследования и выборка. Опросник В.И. Моросановой «Стиль саморегуляции поведения (ССПМ)» и его модификация, методика исследования самооценки личности С.А. Будасси и ее модификация. Выборку составили студенты Кубанского государственного университета разных направлений подготовки (N = 100).

Результаты. Выявлены изменения общего уровня саморегуляции и ее особенностей у студентов в зависимости от существующих дружеских отношений: повышение осознанной саморегуляции произвольной активности, оптимизация процесса достижения собственных целей (шкала моделирование) с опорой на критичное отношение к условиям выполнения действий (шкала оценивание результатов), повышение пластичности регуляторных процессов (шкала гибкость) (различия достоверны).

Выводы. В ситуации со-бытия «возможный Другой» может быть для личности как деструктивным (нарушение планирования, ценностная дезориентация и пр.) для саморегуляции личности фактором, так и поддерживающим, обеспечивающим более точную самоидентификацию, определенность в постановке целей, повышение субъектности в организации пространств своего бытия. Отношения дружбы как со-бытие личности со значимым Другим в целом повышают ресурс саморегуляции. При этом оптимизируется процесс моделирования, возрастают гибкость и адекватность в оценивании результатов, но снижается самостоятельность, что естественно, т.к. в регуляционный процесс вовлекается еще один субъект.

Актуальность. Изучение психологических механизмов и закономерностей «осознанной» регуляции психических состояний требует обращенности к структурам сознания и их функциям в регуляторном процессе. Эти структуры и механизмы остаются до настоящего времени наименее изученными, тогда как потребность в понимании психологических механизмов саморегуляции состояний чрезвычайно актуальна, а знания о них востребованы в различных ситуациях жизни субъекта.

Цель. В предлагаемой аналитической статье исследуется концепт «ситуация» (подходы, принципы, строение, уровни и др.), представление о ней как о «психологической ситуации» и её роль в актуализации ментальной регуляции психических состояний.

Результаты. Показано, что ситуация жизнедеятельности субъекта «запускает» регуляторный процесс, активируя структуры сознания, организация которых состоит из смысловых, рефлексивных, репрезентативных структур, переживания, системы Я. Анализируются результаты ситуативной обусловленности саморегуляции состояний у служащих государственных учреждений, в процессе обучения студентов, в трудных жизненных ситуациях (обратимых и необратимых), влияние на активацию структур сознания и, соответственно, на операциональные средства регуляции. Рассмотрены взаимоотношения ментальных структур в процессе регуляции состояний субъекта.

Выводы. В процессе регуляции психических состояний происходит образование функциональных структур «ситуация — ментальные структуры — регуляторные средства — психические состояния». Актуализация функциональных структур обусловлена целью регуляции — потребностью в изменении состояния в соответствии с требованиями возникшей ситуации жизнедеятельности субъекта. Активизация структур сознания, опосредующих выбор операциональных средств регуляции и их использование, приводит к изменению психического состояния.